 |
Так
начинается первая эпическая поэма ислама «Шан кызы дастаны»
(«Легенда о дочери Шана»), поэтический шедевр раннего средневековья,
завершенный в 882 году. Но, пожалуй, самое удивительное,
что местом рождения поэмы была не Мекка и не Багдад, ее
автор - киевлянин, Микаиль-Башту ибн Шамс Тебир, прозванный
современниками Шамси Башту. В пещере мусульманского скита
близ Киева он долгие годы записывал и поэтически обрабатывал
предания древних булгар, населявших некогда берега Днепра,
становясь не только поэтом, но и историком, летописцем,
бытописателем своего народа.
Что
же должно было произойти на Земле, как должны были измениться
люди, чтобы сегодня мы напрочь забыли и о поэме, и о ее
авторе?
Написанная
на языке тюрки, языке булгар, «Шан кызы дастаны» долгие
века была хранима народом, чью трагическую судьбу можно
сравнить разве что с судьбой самой поэмы. Булгары, сменив
не раз место своего обитания, оказались на Волге (р.Итиль);
здесь их независимое государство существовало до 1584 года,
пережив и нашествие монгольской Орды, и долгое время ига,
и разрушение Иваном Грозным Казани, древнего булгарского
города, в 1552 году.
В
XVI томе энциклопедического словаря Южакова (1904 г.) говорится,
что в Поволжье начала ХХ века проживает около 1 млн. 300
тысяч булгар, которых власти России называют «казанскими
татарами». После революции и невзгод гражданской войны уже
советская власть по настоятельной рекомендации наркомата
по делам национальностей с необычайной легкостью официально
переименовывает землю булгар Булгарстан в Татарию, сами
булгары отныне именуются татарами, а булгарский язык превращается
в татарский. Но на этом злоключения древнего народа и его
культуры не завершились. В 1929 году декретом Страны Советов
был запрещен национальный булгарский алфавит, основанный
на арабской графике. Публикация произведений булгарских
авторов IX - начала ХХ вв. не просто прекратилась - тысячи
древних книг и рукописей, хранившихся до той поры в библиотеках,
мечетях, школах, институтах, музеях, книгохранилищах, повсеместно
подлежали уничтожению. На инквизиторских кострах сталинской
эпохи почти дотла сгорела история целого народа. Те же,
кто пытался уберечь от гибели булгарские книги, были заклеймлены
позором и с малопонятным ярлыком «арабист» заключены в концентрационные
лагеря. Так исчезли списки дастана Шамси Башту. В канун
Великой Отечественной войны, пользуясь одним из последних
экземпляров поэмы, житель города Петропавловска Ибрагим
Нигматуллин, которому не суждено было дожить до Победы,
на свой страх и риск сделал подстрочное переложение содержания
«Шан кызы дастаны» на русский язык. Он же подобным образом
спас и историю булгар «Джагфар тарихы» («История Джагфара»,
1680 г.). В таком виде шедевр Шамси Башту дошел до наших
дней. Кроме того, в трудах восточного лингвиста XI века
Махмуда Кашгари, наследие которого уцелело, приводится несколько
небольших отрывков поэмы, что, однако, позволило ощутить
пульсирующий ритм ее стиха и общую структуру.
В
1992 году украинский поэт Юрий Буряк, редактирующий культурологический
альманах «Хроника 2000», в котором были помещены материалы
о «Шан кызы», предложил мне перевести дастан на русский
язык.
Я
с благоговением окунулся в мир древних легенд раннего ислама
и протобулгарского язычества. Для поэта, для переводчика
сама возможность работы с таким сказочно богатым материалом
- несказанное счастье. С другой же стороны, уже давно сложилась
традиция перевода произведений подобного масштаба (поэма
Шамси Башту - это около 7000 стихов) на русский язык. Но
важен здесь не столько объем дастана, сколько его значение.
Не будем забывать, что до сих пор Гомер говорит с нами языком
Гнедича и Жуковского и именно их слово формирует наше отношение
к величайшему шедевру античности. Ответственность переводчика
литературного памятника сродни ответственности дипломата,
заключающего мир, но она неизмеримо больше - ведь переводчик
навсегда устанавливает историческую связь культур, что в
конечном счете определяет отношение одного народа к другому.
Шамси
Башту ведет нас по лабиринтам памяти булгар от часа сотворения
мира до самого дня завершения своего шедевра. Мне радостно
было узнавать в дастане то библейские сюжеты, то мотивы
сказок «Тысячи и одной ночи», то строки Корана, то легенды,
связанные с Киевом. Множество параллелей с позднейшими произведениями
дают право предполагать, что дастан был широко известен
и распространен в давние времена. Отголоски поэмы мы находим
у Руставели. Сравним хотя бы имена главных героев Шамси
Башту с именами персонажей «Витязя в тигровой шкуре»: Аудан-Дуло
- у Шамси Башту, Автандил - у Руставели; Тарвиль в «Шан
кызы», Тариэл - в «Витязе»; Рыштав в булгарской поэме, Ростеван
- в грузинской. Дастан был известен и Низами, и автору «Слова
о полку». Именно в дастане Шамси Башту появляется певец
Боян, ставший символом древнерусского эпоса.
В
исламском мире поэма «Легенда о дочери Шана» долгие века
считалась еретической. Ведь автор легко помещает языческие
легенды протобулгарского эпоса в исламскую оболочку. В его
произведении уживаются божества языческого пантеона алпы
и мусульманские святые, а создатель всего сущего Тангра,
которому поклонялись древние булгары, постепенно превращается
в Аллаха. Это одновременно и древнебулгарский эпос, и раннеисламская
поэма, в которой, к слову, ни разу не упоминаются пророк
Мохаммед и Коран.
Не
таким ли был путь от многобожия к единобожию и у первых
христиан Киевской Руси?
Основной
сюжет поэмы прост - три друга, три эльбира, то есть три
богатыря, влюбившись в прекрасных девушек, преодолевают
на своем пути множество преград, побеждают джиннов и йорегов
(злых духов и нечистую силу), освобождают своих возлюбленных
из плена и, совершив несметное количество подвигов во имя
Аллаха, основывают булгарское государство. Но вся поэма
посвящена тернистому пути язычника к свету единобожия, утверждая
добро, любовь и справедливость.
Итак,
осуществлен русский перевод поэмы. Несколько лет назад в
Анкаре был издан турецкий перевод дастана. Юрий Буряк продолжает
интенсивную работу по переводу «Шан кызы» на украинский
язык. В Софии профессор Георгий Костов учит героев дастана
говорить по-болгарски.
Значит,
не все потеряно, не все пропало в кострах безумного времени.
Хотя эти переводы - лишь малая часть того, что мы задолжали
истории, мировой культуре, народу, некогда жившему рядом
с нами, и нашей земле, чья память необъятна.
|
